Господь сподобил нас личного знакомства, и в этот день хочу поделиться воспоминаниями и впечатлениями от краткого, но глубокого и очень дорогого для меня опыта общения с матушкой Маргаритой.
Подвиг матушки – один из самых трудных в церковной жизни. С одной стороны, нужно жить посреди мира, заботиться о семье, о детях, о хлебе насущном. С другой стороны – нужно постоянно быть образцом христианки, зная, что каждый твой поступок или слово воспринимается как мнение церкви. Вроде есть семья, но супруг служит Богу, принадлежит Церкви, прежде всего занят приходом, и только потом может посвятить себя заботе о близких. А если вспомнить, что ее жизнь пришлась на те страшные годы, когда верующий, а тем более священник – изгой советского общества и «чуждый элемент», то становится понятным, сколько сил и мужества требовалось матушке Маргарите для несения ее жизненного креста.
В первую же нашу встречу матушка Маргарита показалась мне истинным образцом православной матушки, как будто каким-то чудесным образом перенесенной в наше время еще из той, царской России. Прежде всего, она поразила меня весьма необыкновенной сочетанием скромности и смирения с чувством собственного достоинства. Несмотря на почтенный возраст, она безупречно выглядела, сама накрывала стол, причем по всем правилам этикета. В ее доме истинно московское радушие и хлебосольство сочетались с петербургской утонченностью и изысканностью.
Матушка Маргарита жила вместе с родными, так что принимала нас в своей большой семье, и с первого взгляда было видно, с каким трепетным уважением и нежной заботой относятся к ней ее дети и внуки. В этом доме царил благодатный дух истинного русского семейства, причем без малейшей искусственности или нарочитости.
Гостями матушки мы с несколькими прихожанками стали неслучайно. Ее батюшка – известный протоиерей Валентин Парамонов в 1950-е годы служил настоятелем Воскресенского собора г. Череповца и был знаком с Леушинскими монахинями. Сестры передали доброму пастырю, который пользовался огромной любовью и уважением прихожан, часть Леушинского архива. О.Валентин бережно сохранял все бумаги и фотографии даже после перевода в Москву, а после его кончины их также аккуратно хранила его верная матушка.
Узнав об этом, я, будучи проездом в Москве, дерзнул позвонить матушке Маргарите и напроситься на встречу. Она проявила истинное радушие и согласилась принять нас буквально в тот же вечер.
За чаем матушка много рассказывала о своем дорогом батюшке, и каждое ее слово дышало трепетной любовью. Несмотря на то, что со дня кончины батюшки прошло уже 10 лет, она говорила так, будто он просто ненадолго покинул ее. Она как будто ощущала его присутствие и жила ожиданием встречи. Матушка показала нам облачения о.Валентина, которые аккуратно хранила дома. Оказалось, что батюшка очень любил шить, и в свободное время шил и на себя, и по просьбам собратьев-сослужителей. Он даже делал митры, а ведь это - настоящее искусство! Матушка показала нам облачения, сделанные руками о.Валентина. Рассказывала она и том, как в трудные годы батюшка частопомогал репрессированным священнослужителям, хлопотал за них, не жалея сил и здоровья, привечал у себя дома, дарил пошитые им облачения. Она не говорила об этом, но мы сами понимали, что все эти заботы и тревоги ложились и на хрупкие плечи его матушки.
В тот вечер матушка Маргарита передала нам несколько книг из Леушинского монастыря, фотографии Леушинских монахинь, и даже настоящую святыню – подлинный снимок отца Иоанна Кронштадтского с игуменией Таисией, сделанный в Леушинском монастыре. Сегодня этот снимок занимает место в экспозиции Леушинского музея св. Иоанна Кронштадтского. Матушка Маргарита и о.Валентин стали хранителями последних леушинских святынь, они сохранили их в годы, когда за одно упоминание имени о.Иоанна Кронштадтского можно было пострадать.
Потом мы несколько раз созванивались. Как-то раз ее дети приезжали в Петербург, и мы были очень рады принять их на Леушинском подворье, познакомить со святынями нашего града.
Матушка Маргарита ушла от нас год назад. Я не знаю всей ее жизни. Знаю, она сама из духовной семьи, внучка репрессированного священника Александра Талызина , прославленного в лике новомучеников Российских. Знаю, что когда тучи сгустились над головой о.Валентина за его усердное и ревностное служение в Череповце, которое очень не нравилось уполномоченным, именно матушка Маргарита, пользуясь тем, что имела Московскую прописку, смогла помочь переводу своего батюшки в Москву и тем вывести его из под удара.
Она не афишировала себя. Во время наших бесед говорила только о других – о своем батюшке, о детях, но не о себе. Благодарную память о встречах с этим Божиим человеком я сохраню в своем сердце.
